Шорт-трек – 15.02.2014

Сегодня фигурного катания нет. Точнее нет соревнований, но есть пресс-конференции.

Утро начинается с мужской сборной США по фигурному катанию. А затем днем – шорт-трек. Для меня это совершенно новая дисциплина. Не то чтобы там было что-то очень сложное или отличное от классического бега на коньках с точки зрения терминологии. Но правила нужно посмотреть, имена найти. Главное имя одно – Виктор Ан. Честно говоря, как-то сначала меня он не впечатляет. Бывший кореец, ныне русский.

В «Айсберге», где идет шорт-трек, появилась возможность сесть на трибуны. И очень хорошо, потому что я никогда не видела шорт-трек живьем. Скажу вам, это великолепное зрелище. Причем по телевизору видно не все и не все сразу становится понятным. На стадионе же понимаешь все быстрее и полнее.

Самое главное (кроме формы катка) – это то, что шорт-трек не о том, чтобы бежать быстрее, а чтобы бежать быстрее и умнее соперников. И это просто удивительно. Спортсмены не бегут сломя голову со старта, а занимают позиции. Возможностей обгона немного, для них требуется хорошая техника и умение. В общем, умный вид спорта. Но впечатляет даже не это. На последних кругах на трибунах растет напряжение, все невольно начинают кричать и размахивать руками. Я совершенно не собиралась ни за кого болеть. Но не болеть тут невозможно. Чем ближе к финалу, тем больше болеешь.

Во время заливки болтаем с китайскими переводчицами. Они очень милые, очень тихие и очень болеют за китайских спортсменов. Довольно тихо болеют, но все равно видно, что очень переживают.

Интересно, что перед началом каждого забега, зрителей предупреждают, чтобы они вели себя очень тихо, иначе спортсменов могут дисквалифицировать. На экранах появляются надписи: «Тссссс!» и «Shshshsh!» и талисманы Игр, призывающие к тишине.

Вот и финалы. У женщин на дистанции 1500 м выигрывает китаянка – переводчицы ликуют и щелкают фотоаппаратами. Мужской финал на 1000 м. Там будут двое наших: Ан и Григорьев. Сначала они держались сзади, но потом вырвались вперед, держатся рядом, аккуратно оттирая соперников. Фактически Ан не просто выиграл, но и привез еще и серебро. Но как же орал стадион! Это что-то невероятное! Две медали сразу!

Пока идет церемония вручения букетов, мы спускаемся в зал для пресс-конференций. Пресс-конференций на самом деле будет две: сначала женщины, потом мужчины. Конфигурация кабин разная и довольно сложная. Моя задача переводить в русско-английской комбинации и брать реле через английский с корейцев и китайцев. Все прошло хорошо, коллеги выше всяких похвал, пару раз дала им реле с русского. Все довольны. Дальше мужчины. Как выяснилось позднее, у нас ушла китайская кабина и вместо нее села вторая корейская (русский и корейский). Меня об этом никто не предупредил, поэтому я по-прежнему беру реле с английского. Прибегает менеджер и пишет на бумажке: «Не надо переводить с корейского на русский». Что за бред, думаю я. Я с корейского не перевожу :). Ушло еще минут пять, чтобы я поняла, что забиваю второй корейской кабине русский канал. Ну ладно, канал освобождаю. Но предупреждать же надо! Все-таки самое сложное в синхроне с несколькими языками – это переключение кнопок и отслеживание направления перевода. То есть мало того, что нужно думать, что ты переводишь, но еще и следить за тем, нужно ли это вообще переводить и в какую сторону :).

После соревнований возвращаюсь в ГМЦ. Там все смотрят хоккей. Нет, не так. Там АБСОЛЮТНО ВСЕ смотрят хоккей. Играют США и Россия. В офисе народ приклеился к экрану – заканчивается овертайм. Мы автоматически приклеиваемся тоже. Ничья, буллиты. Вы не представляете, как тяжело смотреть эти буллиты! Каждый бросок – это дичайшее напряжение. Крики и скачки после забитых нашими шайб, стоны разочарования после пропущенных. С нами кричит и стонет весь ГМЦ. Все остановилось. Нам надо идти на следующую пресс-конференцию, но, похоже, она не начнется, пока матч не закончится. Все ждут. Ну, давайте же, давайте! Но нет, Ти Джей Оши не промахивается. Обидно до слез. Хотя, казалось бы, мы даже не смотрели всю игру! Выбегаем в коридор – там только-только начинается шевеление. Все вдруг вспомнили, что вообще-то есть работа.   Eсли честно, даже не представляю, как нам сейчас переводить. Ощущение полного эмоционального опустошения. Нет никаких сил сконцентрироваться. Сразу накатывает усталость. У нас пошел 10-й день работы. Усталость уже и так успела поднакопиться, а после игры внезапно обрушивается на весь организм. Какой ужас! Нельзя смотреть эти хоккейные матчи перед работой. Их можно смотреть только эмоционально устойчивым переводчикам. А я к таким точно не принадлежу. 🙂

Последняя работа сегодня — представление женской сборной США по фигурному катанию в зале «Толстой». Грейси Голд, Эшли Вагнер и Полина Эдмундс. Такие молодые и такие разные. Правда, на пресс-конференцию две старшие с нарисованными одним карандашом бровями и абсолютно одинаковой яркой помадой на лице. Смешные девчонки. А у Полины такое русское лицо (у нее русская мама), такие длинные руки и ноги, нескладный такой утенок, который очень скоро превратится в лебедя. Все очень милые, много щебечут, потом с удовольствием фотографируются.

Мы с коллегой справляемся хорошо, но в голове все еще хоккей. А каково там Сереже?

Как выясняется, ему лучше. На трибуны «Большого» их с коллегой не пустили, поэтому смотрели трансляцию с комментариями на компьютере. У Сережи интерес к хоккею исключительно профессиональный, совсем не болельщицкий. Он выуживает выражения, отслеживает комбинации. У него нет хоккейного азарта. Наверное, поэтому он так хорошо переводит хоккей. А вот второй переводчик сильно переживает. Я очень хорошо представляю, как ему тяжело. К тому же на пресс-конференции огромное количество народа, перевод слушают, права на ошибку нет. Но, конечно же, все прошло без сучка и задоринки.

Завтра у нас с коллегой женский хоккей, а потом короткий танец. Хо-хо! Сережа начинает в 7:30 утра, а продолжает женским хоккеем («Меня выгнали из «Большого»!», говорит он :)).

Настоящий праздник – 14.02.2014

Сегодня у меня праздник. Но не День св. Валентина, а День фигурного катания. Наконец-то я буду переводить на тему, которую знаю и люблю! И подготовка здесь совсем другая – я же все равно читаю статьи по фигурному катанию. Конечно же, я знаю весь расклад, я знаю почти все программы, я знаю систему оценки (в той степени, в которой ее вообще может понять неспециалист). И я даже знаю, куда надо смотреть, чтобы найти протоколы! (На самом деле, тут нет ничего сложного, и мне даже непонятно, почему по поводу протоколов такие дискуссии на форумах. Нужно только пойти на официальный сайт ОИ в Сочи: sochi2014.com и посмотреть автоматически обновляющуюся табличку с планируемым содержанием фигуристок и потом с баллами за прокат.)

Да что там говорить, я точно знала, что Плющенко снимется! 🙂 (На самом деле, это знали все, кто следил за фигурным катанием хотя бы в течение последнего сезона. Это снятие было запланировано давно, но только вот обставлено по разным причинам было неудачно).

С утра у меня загадочная конференция «Сочи 2014», потом конференция американцев (танцы на льду), а вечером – ура-ура-ура! – я работаю на пресс-конференции после произвольной программы у мужчин.

Загадочная конференция отменилась. Я даже не знаю, кому-нибудь удалось ее попереводить? Ее ставили каждый день, и каждый день она отменялась. 🙂  Началась конференция с фигуристами (Чок-Бейтс, Шибутани и Дэвис-Уайт). Какие американцы и канадцы молодцы. Обязательно дают возможность журналистам пообщаться со спортсменами. Вопросы довольно стандартные, и какое же удовольствие понимать, что для меня нет никаких неожиданностей. Я точно понимаю, что спрашивают и почему это спрашивают. Хотя нет, затесался один журналист, который, видимо, зашел совершенно случайно. Его вопросы вызывают недоумение сначала у меня, потом через меня у спортсменов и модератора. Модератор просит пояснить вопрос. После пояснения становится понятно, что он реально ничего не знает о фигурном катании, не говоря уж о раскладе сил. Мэрил Дэвис и Чарли Уайт отвечают очень вежливо и очень аккуратно, ничем не выдавая, что объясняют основы. А дальше тот же журналист выдал вопрос, который у меня лично сразу занял первое место в рейтинге самых неумных вопросов на пресс-конференциях. Он спросил: «Мэрил, скажите, а у вас всегда такое лицо или на вас макияж?». Убеждена, что после этого его должны были вывести из зала, но Мэрил спокойненько ответила, что да, она накрашена. Конечно, у Мэрил довольно экзотическая внешность, но надо же думать, что спрашиваешь! Ужас какой-то! Зато после пресски постояла в зале, посмотрела, с каким уважением общаются спортсмены с прессой. Они понимают, что это их работа, фотографируются с улыбкой, отвечают на вопросы спокойно. А журналисты, в основном американцы, не задают неудобных вопросов, улыбаются.

Вообще-то сегодня День св. Валентина. Мы тут слегка забыли, что такое день недели и число, потому что живем по другому календарю, олимпийскому. Но в ГМЦ о празднике не забыли: у стойки информации каждый может взять половинку сердца с номером. Если найдешь вторую половинку, то получишь бесплатный коктейль в баре. Девочки-волонтеры все с сердечками, спрашивают у всех номера. Даже не знаю, нашел ли кто-нибудь свою пару. Все-таки даже ГМЦ большой, не говоря уж об Олимпийском парке.

Кстати, там же на стойке можно взять листочек с самыми распространенными русскими фразами и их переводом на разные языки. Очень удобно:

ГМЦ – это целый мир. Это совершенно гигантский комплекс, где работают сотни людей. Тут и залы для конференций, и помещения для журналистов, и студии вещателей, и самые разные службы: столовая, прачечная, магазин сувениров, магазин продуктов, Сбербанк, Макдоналдс, куча буфетов, даже почта. На почте можно купить олимпийские конверты и открытки и тут же их отправить. Продаются конверты, гашеные специальным олимпийским штампом, олимпийские марки, наборы. На почте вечно толпятся люди. Ведь всем нужно отправить открытку из Олимпийского парка! И не одну!

К 7 вечера идем с коллегой в Айсберг. В парке огромное количество японских фанатов.

По идее у нас есть доступ на трибуну для прессы, и предполагается, что менеджер по работе с прессой должна посадить нас на свободные места. Дело в том, что на экране показывают далеко не все. Вокруг спортсменов происходит очень многое, не попадающее на экран. Нам же, переводчикам пресс-конференции, может оказаться важным все: кто с кем обнимался после проката, кто на кого смотрел, как вели себя трибуны до, во время и после выступления. Многие из этих мелочей становятся темой для вопросов на пресс-конференции. Синхронный перевод – это вообще работа, в которой очень много неопределенности. Мы даже не знаем, что сейчас будем говорить :). Поэтому чем больше ты собираешь информации, чем больше ты знаешь о том, что ты переводишь, тем проще понимать, о чем спрашивают, тем легче переводить. Казалось бы, это понятно любому переводчику.

Но, как оказалось, это совершенно непонятно менеджеру «Айсберга» по работе с прессой. Она считает, что переводчики просто хотят посмотреть фигурное катание (а мы и не отрицаем, что хотим! :)) и помешать журналистам. Тот факт, что без нас журналисты не смогут получить полную информацию о том, что говорят фигуристы, ее не волнует. Она не видит тут никакой связи. Поэтому общения не получается. Обычно менеджеры лингвистической службы, в распоряжении которых мы находимся, договариваются и проводят нас на трибуны во время соревнований, хотя бы на какую-то их часть. Однако фигурное катание – это вид спорта, на который хотят попасть очень многие, поэтому кроме аккредитации нужны еще специальные билеты. Хотя бы без мест. А билетов нет.

Но мы ведь профессиональные переводчики, а профессиональный переводчик никогда не сдается. Если нам что-то нужно, чтобы выполнить свою работу, мы ни перед чем не останавливаемсяJ. Короче, довольно скоро мы с коллегой оказываемся на нижней трибуне  :).

Я наслаждаюсь! Разве это работа? Это праздник какой-то! Живые Чан, Такахаши, Ханью, Эббот! На трибунах полно японских и канадских флагов, хотя все они тонут в море российской атрибутики. Публика собралась, конечно, не совсем фигурнокатательная. Но поскольку русских фигуристов нет, то болеют за всех. Я болею за Ханью и Чана одновременно. Оба при чистом прокате прекрасны. Наверное, я чуть больше хочу золота Чану: во-первых, у него совершенно потрясающее скольжение, которое я еще больше оценила вживую, а во-вторых, у него превосходная программа. И вообще, он заслужил. 🙂 Третье место я готова отдать Такахаши, потому что он тоже его заслуживает.

Такахаши — любимец японских болельщиков:

Чан — олимпийская надежда Канады:

Больше всех за этот вечер мне понравился Джереми Эббот. Это была лебединая песня. Как жалко, что он уходит! А остальные герои не выдержали напряжения и начали сыпаться. Причем так, что от артистической стороны их выступления почти ничего не осталось. Ханью больше отпрыгал, Чан больше накатал, а Денис Тен, который стал третьим, большой молодец, но все же его прокат был довольно скованным. Это было очень видно с трибун. Но все равно здорово, что я все это видела.

Пока призерам вручают букеты, мы мчимся в кабину. Чтобы все было под рукой, нужно выписать на бумажку основные несделанные элементы, баллы, имена тренеров и музыку программ. Зато мы совсем не боимся, что спортсмены начнут сыпать терминами или вспоминать прошлые заслуги. Мы все знаем! Мы сами можем все рассказать журналистам! Какое же счастье переводить то, что ты хорошо знаешь!

Тут мы немного пофотографировались с Ханью, так как переводила японская кабина 🙂 :

Пресс-конференция заканчивается поздно, но мы с коллегой довольны. Какой был замечательный день. Вот бы нас еще как-нибудь поставили на фигурное катание!

Сережа опять на хоккее. У него играют Канада-Австрия. С утра он целый день слушал и смотрел Бэбкока. Похоже, он становится главным специалистом по Бэбкоку. Но все равно его очень сложно переводить.

Пришел график на следующий день. С утра пресс-конференция в ГМЦ, тоже по фигурному катанию, а позже шорт-трек. У Сережи опять хоккей. Россия-США. Похоже, там будет жарко :).

Настоящий хоккей – 13.02.2014

Сегодня опять хоккей. Я уже начинаю, как мне кажется, в нем разбираться. Конечно, я не знаю там всей предыстории и тонкостей, но во всяком случае у меня находятся синонимы к разным выражениям и есть ощущение, что я могу это перевести. На самом деле, это, конечно же, иллюзия, потому что впереди нас ждет, среди прочих, Майкл Бэбкок (тренер канадской сборной), который, как выяснится к вечеру, говорит очень быстро, нечетко и только на «хоккейном языке» как будто все вокруг должны как он жить только хоккеем. Впрочем, возможно, обычно его окружают именно такие люди.

Перед выездом на работу выхожу прогуляться. В Сочи (точнее в Адлере, так как в самом Сочи мы еще не были) настоящая весна. Зацвела мимоза, везде высажены тюльпаны, солнышко припекает. На солнце в куртке жарко (до +16С), но в тени еще прохладно. Фактически это наш конец мая.

По пути отметила, что перед входом в ГМЦ и в Олимпийский парк идет оживленная торговля значками. Много значков с разных Олимпиад, включая московскую, хотя, как мне кажется, это все подделка. Как могло у людей сохраниться несколько десятков одинаковых значков с Олимпийским мишкой? Вообще у многих журналистов на ленте аккредитации, на одежде и бейсболках много самых разных значков. Их дарят, ими меняются. Чем дальше, тем больше вокруг значков. Хорошая традиция.

Сегодня мы работаем в Большом. Тут все большое. Расстояния, помещения. От входа для прессы до пресс-зоны идти нужно по длинному мрачному коридору вдоль «зоопарка» (по выражению Сережи): клеток с искусственным газоном для разминок, складов инвентаря, каких-то ящиков. В пресс-зоне идет трансляция без звука, и при этом нет Интернета. То есть он есть, но только для прессы: они подключаются к другому каналу и вводят в качестве пароля номер своей аккредитации. Наши аккредитации не годятся. На трибуны попасть сложно. Уходим в зал для пресс-конференции, кабины еще закрыты, но можно сесть в зале. Поскольку играют наши, в Интернете есть трансляция с комментарием. Это очень удобно. Плюс несколько текстовых трансляций. По ходу дела выписываем разные выражения. Главное, понять, в чем сильные и слабые стороны команды и как идет игра.
Наши выиграли, Биляллетдинов доволен. Мы тоже, так как с точки зрения переводчика Бил говорит всегда отлично: четко, понятно, полными предложениями. В основном переводил Сергей, у него получилось просто классно (ну, собственно, как всегда). И после пресс-конференции один из журналистов подошел к менеджеру и похвалил перевод. Было очень приятно.

Вот Большой:

А это мы в кабине:

Между играми идем перекусить в Олимпийский парк. Там ряды киосков с разной едой. Причем все вывески абсолютно нейтральны, нигде нет названий компаний или логотипов. Это Правило 50 в действии. По правилу 50 Олимпийской хартии во время Игр на всех объектах и по ТВ должны быть видны только логотипы и названия генеральных партнеров (читай спонсоров). Поэтому по всей территории проводится так называемый «дебрендинг»: заклеиваются все названия, включая названия производителей лифтов. Вместо «Крошки-картошки» — просто «Печеная картошка». На телефоны и компьютеры нужно наклеить скотч (повезло только тем, у кого Самсунг). Нормальный прием только у Мегафона. Купить что-нибудь можно только с картой VISA. Все спортсмены привезли новые костюмы и экипировку без логотипов их спонсоров. Всех переводчиков попросили заклеить все «чужие бренды», но часть это требование проигнорировало и пока никаких санкций не последовало.

 
Вторая игра между Канадой и Норвегией. Канада – один из фаворитов турнира, но Норвегия сильна в обороне и у них тоже прекрасный вратарь. Норвежцы знают, что, скорее всего, проиграют, но хотят сделать это красиво. И им таки удалось «размочить» ворота канадцев. Счет 3:1. На пресс-конференции мы впервые встречаемся с человеком, которому предстоит стать главным врагом переводчиков Майком Бэбкоком. Это тренер-легенда, он в качестве тренера завоевал олимпийское золото, кубок Стэнли и титул чемпионов мира. Но говорит он просто ужасно: как будто сжевывает всю фразу. Я справлялась только очень «тонким салями»: переводя очень короткими предложениями. Уверена, что на такой скорости что-то потеряла, но будем надеяться, слушатели этого не заметили :).

Вечером возвращаемся поздно. В Олимпийском парке красивая подсветка. На крыше Большого, которая вся как один большой экран, флаги игравших команд и счет. Уже накопилась усталость. Справимся ли мы с эти марафоном? С другой стороны, я уже похудела на пару килограммов, так что у меня на эти Игры большие планы!

Похоже, мы переходим на ночной образ жизни: завтра нам тоже работать допоздна. У Сережи хоккей Канада-Австрия (опять Бэбкок!), зато у меня настоящий праздник: днем несколько пресс-конференций в ГМЦ, включая презентацию команды США по танцам на льду (ура!), а потом произвольная у мужчин (ура-ура!). Я должна (это же надо!) буду отсмотреть всю произвольную, а потом перевести пресс-конференцию с призерами (ура-ура-ура!).

Опять хоккей — 12.02.2014

Наконец-то день начинается не рано. Можно успеть выспаться, нормально позавтракать, постирать, убрать вещи, написать письма, сделать звонки. Но в голове одна мысль: хоккей-хоккей-хоккей. Нужно учить хоккей! Вот все утро мы и учим хоккей. Как сказать: «броском от синей линии отправить шайбу в верхнюю девятку» или «опасный прострел на пятачок» или «реализовать большинство»? Будем, однако, надеяться, что после игры тренеры не будут вдаваться в подробности стратегии. Но ведь могут!

Мои женские сборные по факту оказываются мужскими: играют Латвия и Швейцария, у Сережи сборные Чехии и Швеции. Чешских синхронистов нет, поэтому с чешского будет переводить волонтер, а с этого перевода пойдет синхрон. Скажу сразу, такое бывает с «малыми» языками. Здесь все зависит от волонтера. В худшем случае перевод будет очень сильным обобщением того, что говорил оратор :).

Надо сказать, что это первая Олимпиада, на которой все пресс-конференции идут под синхронный перевод. Раньше синхрон был только на мероприятиях МОК и в основных пресс-центрах. Здесь кабины стоят на каждом объекте. Но журналисты и спортсмены еще не привыкли. Многие забывают взять наушники. Или начинают слушать перевод после того, как вопрос уже закончился, и переводчик уже все сказал. Начинается небольшая неразбериха: «где перевод», «переведите кто-нибудь, что он сказал», «а перевода нет» и т.д. Было бы, конечно, удобнее, если бы Оргкомитет заранее всех проинструктировал. Но ничего, привыкнут.

До игры нам нужно в Олимпийский парк поменять аккредитацию. Оказывается, нам не должны были давать доступ к зонам, выделенным для «вещателей» (или как здесь их называют, «бродкастеров» — на аккредитации цифра 5 и аббревиатура BRO). Почему было решено доступ снять, не знает никто, но начинают циркулировать слухи о том, что какие-то мол китайские переводчики фотографировались со спортсменами в зоне вещателей, их там заметили, и поэтому нам всем теперь нужно менять аккредитацию. Другой вариант: корейские переводчики ели в ресторанном дворике для вещателей. Третий вариант: какой-то волонтер встал прямо перед камерой. На самом деле никто ничего не знает, но нужно тащиться в Олимпийский парк и все менять. Иначе через пару дней у нас вообще не будет доступа на объекты.

К счастью, очередей в центре аккредитации нет, поэтому мы быстро получаем новые бэджики и прогулочным шагом идем к месту работы. В Олимпийском парке много людей, играет музыка, все фотографируются, покупают еду, улыбаются. Ледовые дворцы расположены большим кругом, а в середине площадь с Олимпийским факелом и трибуной для награждений. Теперь после соревнований победители не получают медалей, а только букеты. Медали им вручают на следующий день на площади. С одной стороны, это здорово, так как посмотреть на награждение приходит много народа, а с другой – жалко, что после соревнований нельзя увидеть, как поднимают флаги и играют гимн страны победителя. Очень много туристов, много семей с детьми. Почти у всех в руках флаги или шарфы, ну груди – паспорт болельщика или аккредитация. Очень много народу в спортивной одежде Боско. Вообще у Боско большой павильон прямо в центре Олимпийского парка, туда все время стоит очередь. Нет, не так: ОЧЕРЕДЬ. Серьезно, люди стоит часа два, чтобы войти в магазин спортивной одежды и купить за огромные деньги какую-нибудь курточку. Причем это не Мармот или Бертон. Это просто Боско.  Люди веселые, все улыбаются. Как будто находишься в другой стране.

Это магазин Боско:

Болельщики:

Зайцы:

Открытая студия NBC, эфир прямо из Олимпийского парка:

В «Шайбе» очень приятно. Замечательный менеджер, хорошие звуковики, удобные места для прессы, есть бесплатные чай и кофе, коллеги из других кабин. На трибуны мы даже не просимся, там практически нет мест. Но на самом деле нам это не нужно. Мы смотрим трансляцию на большом экране и читаем текстовую трансляцию из нескольких источников на разных языках. Это очень помогает не только понять, что происходит на экране, но и как это можно описать. Матч был хороший, у Латвии замечательный вратарь («как осьминог» сказали про него во время трансляции :)). Пресс-конференция проходит мирно, все друг друга хвалят, в подробности не вдаются, сложностей не создают.

Моя проблема состоит в том, что одновременно идет произвольная программа у пар в фигурном катании. Поэтому мне нужно одновременно смотреть еще одну трансляцию. Это очень отвлекает J. Как жаль, что так наложилось! Зато у нас золото. И не просто золото, а золото с серебром! Как здорово!

По плану пресс-конференция заканчивается в час ночи, но к 12 мы уже освободились. Завтра можно выспаться, но потом 2 (два!) хоккейных матча. Россия-Словения и Канада-Норвегия. Зато мы с Сережей переводим вместе. Будем опять учить хоккей. 🙂

Хоккей – 11.02.2014

Сережа сегодня утром отдыхает, во второй половине дня едет опять в горы. Но у них там собирается большая и веселая компания, и как выясниться позже, половина прессок отменится. Так что день у них прошел хорошо и даже закончился не очень поздно.

Я с утра в ГМЦ, на Джереми Эббота. Тут мне даже готовиться не надо. Только посмотреть, на каких элементах он расклеился в короткой программе на командных соревнованиях. Да, точно, практически на всех. Этот прокат стоил его команде серебра. Но в индивидуалке он соберется. Американские мальчики не входят в число фаворитов, но все равно интересно послушать спортсмена, выступления которого смотришь уже много лет.

Дальше – хоккей. Всем известно, что в России все знают абсолютно все про медицину, воспитание детей и хоккей. Так вот, похоже, на первой конференции российской сборной про хоккей будут знать все, кроме английского переводчика. Меня начинает потряхивать. Нет, я не совсем-совсем профан. Я даже знаю, кто такой Малкин и что такое оффсайд. Я читаю «Спорт-экспресс» (правда, про другие виды спорта) и некоторые спортивные форумы. У меня даже была дома мягкая игрушка в форме Детройт Red Wings, и в конце концов, я знаю, что ТАТ (Татьяна Анатольевна Тарасова) – дочь САМОГО Тарасова! J Но в последний раз я смотрела хоккей очень давно: тот самый печальный олимпийский финал Россия-Чехия, который испортил мне настроение на несколько дней. С тех пор я в хоккей старалась не вникать. А ведь там будут журналисты, которые живут хоккеем. И английские вопросы и ответы пойдут на моих коллег в 5-ти кабинах!

В такой ситуации спасает только то, что мой бывший преподаватель и коллега Андрей Фалалеев (которого, к сожалению, нет на этой Олимпиаде, а она могла бы стать 10-й  в его биографии) называет «полнотой внимания». Поскольку перевод – это не профессия, а образ жизни, профессиональный переводчик постоянно цепляет информацию вокруг себя. Я могу не знать, что Дацюк – капитан нашей сборной (хотя это я быстро нашла), но я помню, что когда-то читала в новостях, что у него была в январе травма (быстро нашла какая). Я не знала, что Овечкин – самый ценный игрок НХЛ 2013 года (эта информация есть у меня в распечатках), но я живу не в вакууме, и помню, что он играл еще в Турине.

Главное в подготовке – постараться предугадать, о чем пойдет речь. О чем могут говорить на пресс-конференции перед началом турнира? Скорее всего, будут говорить о настрое, о подготовке, возможно о прошлых победах и поражениях. Может быть, о конфигурации игровых звеньев, о старых травмах. Будем надеяться, что описание конкретных комбинаций останутся для тех, кто в них разбирается. Ну все, время вышло, идем.

Российская сборная во главе с Третьяком торжественно занимает весь президиум, работа началась. Мы с молодой коллегой пишем друг другу цифры и следим за кнопками переключения каналов (работает 6 кабин, часть перевода идет через реле). Все прошло хорошо, и уже через час я нахожу в англоязычных статьях дословные цитаты из нашего перевода.

Продолжаем готовиться, и следующие конференции проходят без лишних нервов. Все нормально. Теперь наша задача поесть и попасть в Айсберг на короткую программу наших пар. Я уже провела для коллег, которые переводят пресс-конференцию после соревнований, небольшой брифинг и отправила им свой глоссарий. Но они туда идут на работу, а мне надо прорваться без билета. Думаю, что не нужно уточнять, что нам это, конечно же, удалось.

По одиночке и попарно переводчики проникают через все кордоны и собираются в самом верхнем секторе. Как мы болеем! Только бы не упал Максим (Траньков). Только бы прыгнула Вера (Базарова). Только бы Столбова-Климов не испугались. Выстоят ли немцы? Только бы все было хорошо! В последний раз я так болела за Ягудина. Но по телевизору, а не на трибуне. Зажимаем кулачки.

Однако мы не были бы переводчиками, если бы параллельно не обсуждали, как что называется на разных языках. Это немного помогает снимать напряжение.

Траньков-Волоссожар слегко зажаты, но все равно прекрасны. Савченко-Шолковы ошиблись, вторые, так что все честно. Этот розовый цвет у Алены, конечно, жесть, но все равно хороши. Столбова-Климов просто умницы, как они выросли за год! Вера Базарова все прыгнула, но Ларионов сдвоил прыжок – что-то этот год у них не задался. Очень хороши вторые канадцы, заводят весь зал. Китайские ветераны Пан-Тун ошиблись на прыжке, но они тоже достойны пьедестала. И как же здорово смотреть на них всех с трибуны! Правда, болельщики не очень фигурнокатательные. Орут, скандируют «Россия!», один даже притащил барабан. Хлопают своим, мало поддерживают других фигуристов. У нормальных фанов так не принято. Мы болеем за фигуристов, а не за флаг. Но Олимпиада – особый турнир, приходится с этим мириться.

День заканчивается за полночь. Завтра у меня опять женский хоккей в «Шайбе». Зато не с раннего утра, поэтому высплюсь и успею что-то подучить. У Сережи вечером мужской хоккей в «Большом». Мда, завтра придется опять учить хоккей.

Шайба — 10.02.2014

Утро у меня выдалось неспешное. На работу лишь к 13.00, но вообще-то нужно еще выучить все про женский хоккей, а это немало. Пришла на завтрак довольно рано и пофотографировала. Похоже, нам очень повезло. Коллеги, живущие в других гостиницах, все время на что-то жалуются: у кого-то завтраки маленькие, у кого-то холодные, кому-то утром приходится идти в соседний ресторанчик. Нам всем все нравится. Я потом расскажу побольше про нашу гостиницу, но пока про завтрак. На 3-м этаже у нас маленькая, но уютная кухонька с двумя столами. Хозяйка Тамара утром готовит кашу и оставляет ее в кастрюльке. Поэтому даже в 10 утра она еще теплая (хотя вообще-то в кухне есть и микроволновка). Каждый накладывает себе сам, поэтому никто не жалуется, что каши мало. Каша очень вкусная. А еще есть вареные яйца, хлеб, сыр, колбаса, творог и сметана, каждый день либо блинчики, либо сырники, либо оладьи. На столах розетки с вареньем и медом. Чай и растворимый кофе и всегда горячая вода в чайнике-термосе. Все свежее, домашнее, вкусное. Если что, можно готовить и самостоятельно. Вокруг много продуктовых магазинов, в номере – холодильник. Если кто-то уезжает утром очень рано, то Тамара с вечера оставляет бутерброды.

Обедаем мы обычно на объектах, ужинаем либо там, либо в городе. Наше любимое место «Техас», но вокруг много вкусных и недорогих ресторанчиков. Дороже всего есть в горах. Там чем выше, тем дороже и менее вкусно. В ГМЦ есть большая столовая, где самые бережливые могут съесть комплексный обед за 250 рублей, а для остальных выбор очень большой. Есть и Макдоналдс. У горного медиацентра коллеги нашли неплохую и дешевую столовую. Мы стараемся экономить, так как на еду нам выделили совсем немного денег (точнее их выплатят с гонораром), но без еды тоже нельзя. На некоторых объектах в зонах для прессы можно пить бесплатный чай и растворимый кофе. В Кубанском углу всегда нальют краснодарского чая и угостят пряниками и баранками. Так что голодным никто не ходит.

«Шайба» предназначена для женского хоккея и некоторых игр мужского хоккея. Менеджер объекта Станислав встречает меня у входя для прессы. Он настоящий фанат хоккея и при этом фанат перевода. В зоне для СМИ все устроено очень компактно и очень удобно. Есть места для работы, компьютеры, принтер, wi-fi, распечатки статистики, бесплатный чай-кофе, внизу буфет. Отовсюду видны большие экраны – все время можно следить за игрой. У меня две игры и после каждой пресс-конференция. Кабины расположены на 1-м этаже, оборудование стандартное, сегодня работает 3 кабины: английская, французская и немецкая. Первый тайм мы (переводчики) проводим на трибунах. И это очень полезно, так как помогает включиться в игру. К тому же наши немцы прекрасно разбираются в хоккее, они охотно отвечают на мои вопросы. Два оставшихся тайма я сижу в Интернете, читаю прессу, впитываю, каким языком говорят о хоккее, что пишут о хоккеистках.

Оказывается, женский хоккей – это очень интересно. В нем запрещены силовые приемы, поэтому игроки больше полагаются на тактику и стратегию, а не на физическую силу. Поэтому во время игры гораздо больше атакуют, чем дерутся. И куча мала у ворот как-то быстро и уважительно рассасывается, а не превращается в побоище. И, конечно, девушки-хоккеистки просто прекрасны. Их решимость, стойкость, стремление к победе поражают. Уже понятно, что игра проиграна, но они снова и снова пытаются атаковать ворота противника, даже когда очевидно, что силы неравны.

На пресс-конференцию приходят тренеры команд. Комментарии, комплименты соперникам и вопросы журналистов. К сожалению, звук микрофона в зале настолько плох, что мы практически ничего не понимаем. Я даже выскочила в зал, чтобы удостовериться, что микрофон включен. Увеличение громкости не помогает, потому что усиливаются шумы, звук плывет, сложно разбирать слова. После конференции общаюсь с звукотехником. Как всегда, первый ответ: «Сделать ничего нельзя, увеличивайте громкость». Провожу традиционную лекцию на предмет того, что переводчику нужна не громкость звука, а четкость голоса. Нужны определенные частоты. Мы уже убрали басы, подвернули верхи, но качество звука не улучшилось. С помощью Станислава экспериментальным путем устанавливаем, что микрофон работает хорошо, если выключить микрофоны в президиуме. Причем сделать это можно с пульта. Ну вот, проблема решена! На второй конференции звук уже нормальный, хотя, конечно, все равно переводить сложно, так как говорят быстро, сбивчиво и на тему, которую я все-таки не очень глубоко знаю. Но менеджер доволен, значит все нормально.

Возникает логичный вопрос, почему нельзя на хоккей поставить тех, кто знает хоккей, а на фигурное катание – тех, кто разбирается в фигурном катании. Или прикрепить каждого к какому-то виду спорта. Я, конечно, была бы счастлива переводить фигурное катание, но нас тут 100 человек с разными языками. А заявок на перевод очень много. Если начинать учитывать личные предпочтения, то может начаться хаос. Все захотят на условный биатлон, и никто не пойдет на условный керлинг.  А кроме видов спорта, есть же еще разные объекты, разной степени ответственности мероприятия. Разные языки, комбинации для реле. И вообще, это было бы нечестно по отношению к тем, кому пришлось бы каждый день по 2,5 часа добираться до работы в горах. Так что мне как раз очень нравится, что я могу поработать на самых разных мероприятиях и увидеть разные стороны Олимпиады. Вот если бы еще опять попасть на фигурное катание! 🙂

Возвращаюсь очень поздно, в автобусе получаю наряд на завтра. У меня ГМЦ. С утра пресс-конференция с американской сборной по фигурному катанию (ура-ура!), а потом три конференции подряд про мужские сборные по хоккею России, Финляндии и США (ой!). Ладно, утро вечера мудренее. Завтра разберемся.

Главный медиацентр (ГМЦ) — 09.02.2014

Утро начинается рано – еду в Прибрежную олимпийскую деревню. В прошлый раз туда меня вели коллеги, поэтому я совсем не обращала внимания на то, как туда добираться. Попробовала идти по официальным инструкциям и тут же запуталась в номерах КПП. Работающие там полицейские сами ничего не знают. Ну ладно, ухожу в сонный транс, иду, куда ведут ноги, и надеюсь, что выйду, куда надо. Будете смеяться, но ноги вывели меня верно, и я первой из переводчиков прибываю на объект.

Олимпийский парк рядом с ГМЦ:

ГМЦ вечером:

ГМЦ внутри:

Со мной сегодня в паре прекрасный московский переводчик, который к тому же накануне смотрел фигурное катание в «Айсберге». Нам есть о чем поговорить. 🙂 Во французской кабине – коллеги, приглашенные МОК. С девушкой я познакомилась еще в первый день. Она из Женевы, закончила ETI, у нас там куча общих знакомых. Второй переводчик имеет громкое имя, к тому же он работал на одной из кафедр в Монтерее, когда я там училась. Его имя я много и часто слышала от одной из моих соседок по квартире. 🙂  Захожу познакомиться в кабину. Монтерейский институт, конечно, слегка лед растопил, но этот айсберг мне не по силам. Ну ладно, такое бывает с европейскими переводчиками. Мы сейчас для них местные. Думается мне, и наши переводчики иногда страдают некоторым высокомерием по отношению к «местным» коллегам. Но работа всегда все расставляет по местам.

Правда, на этот раз работа продолжается всего 20 минут, и мы двигаемся в Главный медиацентр. У нас впереди несколько пресс-конференций на самые разные темы. При этом они в любой момент могут отмениться, но могут и добавиться. Что там будет, заранее не знаешь. В принципе конференции с победителями проходят прямо после соревнований на объектах, а в ГМЦ проходят команды по разным видам спорта и общаются с журналистами. Журналисты имеют возможность задать вопросы спортсменам и тренерам, сделать фотографии, провести индивидуальные интервью. Но что конкретно будет – никогда не известно: могут обсуждаться стратегия и тактика игры, биография спортсменов, ожидания от этой Олимпиады и результаты прошлых, какие-то высказывания в прессе, правила и традиции, состояние инвентаря и костюмы. На одной конференции (в зале «Чехов») больше часа рыдали три сестры и их родители из Канады. Две младшие накануне получили золото и серебро в могуле, поэтому все счастливы, все горды, все не могут наговориться, причем сразу на двух языках: квебекском французском и английском. Наша французская кабина (авторы самого популярного на Играх пособия Матюшин и Солнцев) сразу нас предупредили о том, что франкоязычные канадцы любят говорить на двух языках одновременно. Поэтому я спускаюсь вниз, чтобы попросить модератора следить за порядком. Модератор отнеслась к просьбе с пониманием, но с первого предложения начала прыгать с языка на язык просто в рамках одного предложения. Короче, первые минут 5 мы просто тыкали в кнопки, ничего не успевая. Ведь когда выступают на английском, мы слушаем основной канал (floor) и переводим на русский (для журналистов в зале и для французских коллег), а когда выступают на французском, то мы берем реле с французов (то есть слушаем их русский перевод) и переводим на английский. Когда коллеги надежны, проблем с «двойным» переводом обычно не бывает. Но когда тебе дают неважный перевод, то, к сожалению, страдают все остальные кабины. Поэтому переводить для коллег — это двойная ответственность. Наши французы – выше всяких похвал, так что все проходит гладко.

А вечером мы все (кроме тех, кто в горах) идем к Ирине Сергеевне праздновать ее день рождения. Я из Питера везу подарок от преподавателей ВШП. Должны подойти и наши слушатели-волонтеры. Ирина Сергеевна организовала стол в холле своей гостиницы, принесла с местного рынка сыров, фруктов и вина. Но, конечно же, все равно все потом еще несколько раз бегали в магазин :). Вечер был тематический: рассказывали олимпийские истории. Наши слушатели не отставали от старших коллег. Они уже тоже получили первый олимпийский переводческий опыт. Затем перешли к олимпийским и не очень песням, а потом пришли планы на завтра, и те, кому на следующий день рано начинать, начали собираться. Однако оставшиеся (а также присоединившиеся к ним позже) гости праздновали допоздна.

Дома я села на кровати с компьютером и заснула прямо на нем. Нормально легла уже только около 2-х, когда вернулся Сергей. Мне назавтра – на женский хоккей, ему – с раннего утра обратно в горы, на трамплин. То есть ему спать часа четыре, мне немногим больше. Отрубаемся.

Русские горки — 08.02.14.

Первая работа в Горном кластере – прыжки с трамплина. Ехать в Русские горки из Адлера около часа, но мы выходим с запасом. Автобус – поезд «Ласточка» — канатная дорога. Утром наверху прохладно, зато уже светит солнце, видны белоснежные вершины. Из гондолы открывается прекрасный вид. Естественно, мы делаем кучу фотографий, но чаще всего из-за отражения ничего не разглядеть.

Русские горки – это трамплинный комплекс: нормальный трамплин, большой трамплин и лыжная трасса для двоеборья. Соревнования еще не начинались, но идет трансляция официальных тренировок, совещания тренеров и судей, брифинги и т.д.

Вот так выглядит комплекс:

Вот так выглядит место, где мы работаем:

Вот так мы работаем:

За целый день две переводим две небольшие встречи, но все остальное время к ним готовимся. Обсуждаются очень конкретные, технические детали, поэтому без долгой подготовки просто невозможно. Кто-то может сказать, что готовиться нужно заранее, но на самом деле очень сложно «выучить» все Олимпийские игры. Синхронисту нужно, чтобы все слова и выражения были буквально на кончике языка, очень многое «запихивается» именно в оперативную память. К тому же пока не окажешься на месте, не разберешься, что к чему. И ведь собственно мероприятия бывают разные. Это могут быть совещания тренеров и судей (тут очень технические вещи) или спортсмены, рассказывающие после соревнований о своем заезде (очень быстро, много сленга, много эмоций и даже слез), или официальная пресс-конференция для СМИ. Везде свое. А нужно глубоко разобраться во всех взаимоотношениях (кто кому когда проиграл и теперь ждет реванша), выучить всю статистику за последние несколько лет (сколько попыток с каким временем), всю технологию (где кто стоит, как считают очки, какую используют технику, какие тонкости оценивают). Помогают официальные глоссарии (хотя в них масса ошибок), очень помогает книга французских коллег Матюшина и Солнцева «Снег и лед» (они, кстати, тоже тут, на Олимпиаде!). Причем французские переводчики с этой книгой вообще не расстаются, а английские постоянно ее у французов забирают, чтобы почитать. Спасибо большое ребятам, они проработали за нас огромное количества материала!

И все равно, пока сам не проработаешь тему, не прочитаешь много статей на разных языках, не начнем переводить, до тех пор не можешь быть уверен, что ты не упустишь что-то важное. Хотя если учесть огромный темп выступающих, разные акценты и вообще манеру говорить у спортсменов, то риск упустить что-то важное все равно очень велик. И вот так каждый день. 🙂

В перерыв выбралась на трибуны посмотреть на тренировки женщин. Женские прыжки с трамплина впервые стали частью олимпийской программы. Ну что вам сказать: по телевизору смотреть гораздо интереснее. Трибуны стоят прямо у подножия трамплина, поэтому профиль прыжка не виден. Видно только малюсенькую фигурку, которая летит-летит и приземляется. Рядом стоят экраны, и на экранах видно, как летит каждый участник. Очень красиво и очень страшно за них. Так и представляешь, как они должны держать концентрацию, думать о том, как выпрямить ноги, как развести лыжи, как сделать разножку (правильная поза в приземлении). А вдруг они посмотрят вниз и испугаются? Мне за них страшно!

Спортсмены после приземления проходят через микст-зону, где стоят журналисты. Спортсменки оказываются тоненькими девчушками с длинными косичками. Какие же они молодцы!

Пообедали в пресс-кафе. Это какой-то ужас. Малюсенький шницель – 180 рублей, к нему чуть-чуть картошечки – еще 200. Суп на 3 ложки – 280. На салат даже не смотрю. Как они тут едят? Говорят, что для спортсменов организовано отдельное питание и очень хорошего качества (и слава Богу!), но журналисты ведь тоже люди (не говоря о переводчиках!). Питание в горах организовано какой-то вроде турецкой компанией, выигравшей тендер МОК, так что это не наш косяк. Но нам от этого не легче. При этом еду и напитки с собой проносить нельзя. Одной коллеге пришлось съесть целый мешочек с орешками, который не хотели пропускать через контроль. На мои шоколадки пока никто не покушался, но надо бы их спрятать в рюкзак поглубже 🙂 .

Дальше мероприятие по лыжному двоеборью, 30 минут в кабине, и мы свободны. Походили вокруг, пофотографировали и поехали вниз.

По дороге созвонились с коллегами и пошли ужинать в наш любимый «Техас». Пытаться попасть в «Айсберг» на фигурное катание уже нет смысла, поэтому мы болеем за нашу сборную по ТВ. Около 11 вечера получаем расписание на завтра. Мне к 7:30 в Олимпийскую деревню, а потом целый день пресс-конференции в ГМЦ, у Сережи – утро свободно, но к вечеру опять прыжки с трамплина в Русских горках, причем до 23:30. Это значит, что он вернется в гостиницу около 2 ночи. Ну что ж, полезно работать с новыми коллегами, можно познакомиться и поучиться.

День открытия – 7.02.14

Спать пришлось очень мало, так как уже к 7 нужно было быть на объекте. Хорошо, правда, то, что объект этот был в Прибрежной зоне, а не в горах :). Из Адлера ходят олимпийские и обычные городские автобусы, так что Сергей, я и наши французские коллеги, с которыми мы встретились на остановке, добрались довольно быстро. За час отстрелялись и даже выпили кофе. Проблем особых не было: кабины хорошие, звук приличный. Холодновато, но совещание проводилось в тенте, так что этого следовало ожидать (хотя нам-то заранее это неизвестно, поэтому лучше брать с собой лишний слой одежды). Часть участников совещания находились в Горном кластере, поэтому их показывали на экране, но звук был хороший, и мы даже не заметили разницы. Остальное – по мелочи: французы, говорящие по-английски, задержки в переключении реле, неразогретые мозги :).

После каждого заданиянужно подписывать заявку у менеджера. Поэтому мы пошли в офис и там зашли посмотреть на Межконфессиональный центр. Тут есть помещения для молитв, специальные комнаты выделены для буддистов, иудеев, православных и «остальных» христиан. Есть расписание служб, приходят священники. Когда мы пришли, в центре сидела женщина, одетая как католическая монахиня. Дежурящие там волонтеры сказали, что спортсменов пока было мало, но с началом соревнований будет больше. Дальше по коридору за Межконфессиональным центром находятся помещения для допинг-контроля. Кто-то даже пошутил, что спортсменам удобно перед допинг-контролем забежать поставить свечку :).

Через пару часов у нас пресс-конференция о церемонии открытия в ГМЦ. Ожидается много журналистов, будут работать 7 кабин, коллеги будут брать реле с нашего перевода на русский, а иностранные журналисты будут слушать наш перевод на английский, поэтому нервно выписываем всякие нужные слова и выражения. На пресс-конференцию приходит Эрнст и тут случается то, что случается постоянно. Конечно же, в президиум не положили на стол приемник для синхрона, поэтому нашего перевода вопросов оратор не слышит. Начинает переспрашивать, ведущая пресс-конференции переводит неправильно, начинается поиск приемника, настройка на нужный канал – в общем, заминка. Но все терпеливо ждут, потому что всем хочется побольше узнать о церемонии. Нам открывают пару секретов, но самый главный секрет – кто зажжет чашу Олимпийского огня – остается секретом. Ну что ж, тем интереснее будет смотреть открытие.

Дальше все, свободное время. Мы едем к Олимпийскому парку получать форму. Это всего в одной остановке по железной дороге. Поезда бесплатны для всех на все время Олимпиады, но проход через рамку металлоискателя и установку для осмотра багажа занимает дополнительное время. К тому же у меня отобрали бутылку воды, предусмотрительно захваченную из кабины. Зато посмотрели на новую жд ветку. Все новенькое, чистенькое. Только вагоны, похоже, прибыли из Домодедово :).

Форму выдают в Центре выдачи униформы. Оказалось, что туда надо как-то очень долго идти. Но зато нет никакой очереди (собственно, все уже получили форму :)). Как ни странно, хотя все утверждали, что маленьких размеров уже нет (ну, сравнительно маленьких, просто здесь форма унисекс, поэтому даже 46 размер – это S), мне выдали все по размеру. В комплекте куртка, лыжные штаны, термобелье, три футболки, флиска, сапоги, перчатки (размер L, но кому нужны лыжные перчатки!), шапка, кепка, рюкзак, спортивная сумка, сумка на пояс. Все очень пестрое, из дешевого полиэстра, но зато в горах будет тепло. Весь комплект стоит около 28 тысяч, и его нужно будет сдать перед отъездом. Что они будут делать с ношеными вещами, непонятно. В форме нельзя пить, курить, ругаться и даже, как нам сообщили волонтеры, слишком громко смеяться. Но самое неудобное для нас – в ней нельзя покупать еду в буфетах для прессы (хотя наша аккредитация это разрешает). Так что я, наверное, останусь в своем пуховике :).

Все ждут церемонии открытия. У билетных касс около Олимпийского парка огромные очереди. Но все равно мест много, и вечером в список вносят большое количество волонтеров и переводчиков. Правда, отстояв у входа несколько часов, многие на стадион не попадут и уйдут смотреть трансляцию в ГМЦ, но мы сразу поняли, что добраться домой со стадиона будет сложно, а работать с утра еще сложнее. Поэтому было решено в компании коллег посмотреть трансляцию по ТВ где-нибудь в местном ресторанчике. Мы, правда, не учли, что все столики везде уже давно забронированы. Но кто может остановить бегущего бизона (голодного переводчика)?  В ресторане «Техас», рекомендованном кем-то из коллег за приличную кухню, ценник и большой экран, хозяин не выдержал нашего натиска, и каким-то магическим образом нашел сначала один столик, потом второй, а потом из угла притащил и третий. Сначала нас было четверо, потом шестеро, потом десять, двенадцать, все из ВШП. Ирина Сергеевна даже не пошла на стадион, хотя ее приглашали особой. И как же хорошо мы посидели! И поели (правда, в ресторане явно не ожидали такого наплыва, единственная официантка сбилась с ног, несли все очень долго, но ведь и церемония длилась 2.5 часа!), и подняли тост за нашу замечательную Школу, и посмотрели открытие, и покричали немного. И даже после зажжения огня побежали на набережную смотреть салют.

Вообще-то настроены мы были довольно скептично, но шоу всем очень понравилось. Более того, все были в восторге. Может быть, помогает ощущение причастности к этой Олимпиаде, но мы действительно рады, что мы здесь, что мы вместе.

Где-то во время произнесения Олимпийской клятвы пришли задания на завтра. У многих работа начинается рано утром, поэтому засиживаться нельзя. Нам с Сергеем в 10 надо быть в Русских горках, а до этого быстро выучить все, что можно о прыжках с трамплина.

Начало работы — 06.02.14

Сегодня был длинный-длинный день. И совсем непростой.

Утром мы вышли на завтрак к 9, предвкушая очереди на аккредитацию и получение формы, а потом общий сбор. Но весь план сразу пошел насмарку. Оказывается, в 6 утра всем выслали задания на день, и наша первая пресс-конференция назначена на 13:00, так что если выезжать по плану, аккредитацию мы получить не успеваем. Поэтому мы уже через полчаса выехали на такси получать аккредитацию. Там огромные очереди из волонтеров, которые почему-то все теснятся, толкаются и постоянно ругаются. Наверное, устали в дороге. 🙂

Через какое-то время мы уже получали тепленькие карты с фотографией и разными буквами и цифрами, обозначающими доступ. Нам выдали т.н. «вездеходки», то есть проход во все зоны (правда, в некоторые зоны нужно получать дополнительный upgrade). Теперь мы можем идти работать! Правда, форму получить мы уже не успеваем, к тому же по слухам там уже остались только большие и очень большие размеры. Ну, еще успеем.

Работа наша сегоднябыла в Главном медиацентре (ГМЦ). В одной из скромных, но довольно просторных комнат был устроен лингвистический штаб, там мы и проводим основное время между пресс-конференциями. В штабе есть компьютеры, принтеры, Интернет. Можно распечатать глоссарии или свериться с расписанием. Прямо напротив – уголок Кубани. Женщины в костюмах бродят среди пластиковых подсолнухов и тряпичных тыкв и угощают краснодарским чаем с медом и баранками. Так что переводчики хорошо устроились 🙂

Первое наше мероприятие – некая, как нам сказали, совершенно секретная пресс-конференция. То есть неизвестно ни кто будет выступать, ни на какую тему, ни по какому поводу. Хорошее начало! Пока думали, что это все может означать, пришло известие о том, что нашу пресс-конференцию отменили. Видимо, она была настолько секретной, что просто растворилась 🙂

Следом еще две пресс-конференции – каждый раз новая тема, новый вид спорта, новые имена, а в одном случае — реле с другого языка. Втягиваться тяжело. Сначала долго готовишься – изучаешь биографии членов команд, выписываешь имена их тренеров и соперников, ищешь потенциальные скандалы и новые темы, а потом двадцать минут пулеметной очереди и все закончилось! Все-таки наша работа часто напоминает работу актеров на съемочной площадке: целый день в костюме ждешь, когда начнется работа, а потом без разогрева нужно показать все, что умеешь.

В 6 часов брифинг переводчиков-синхронистов. Пришли все, кто смог, и нас оказалось совсем немало. Елизавета Сгибнева, руководитель службы устного перевода Оргкомитета Сочи 2014, по очереди называла всех переводчиков, и каждый вставал и приветствовал коллег. Всего в списке оказался 101 переводчик. Представлены английский, немецкий, французский, испанский, итальянский, корейский, японский и китайский языки. Почти все переводчики имеют языковую комбинацию с русским, но есть и небольшая группа иностранных коллег без русского,которые  работали на предыдущих Играх (и не одних). Наших (питерских) довольно много, и большинство из Санкт-Петербургской высшей школы перевода. Из Школы нас 18 человек: преподаватели, выпускники и даже директор Школы Ирина Сергеевна Алексеева. Вообще-то на Играх есть еще наши слушатели этого года. Их тоже 18 человек, и они приехали на 3 недели работать волонтерами-переводчиками. Олимпиада будет зачтена им как переводческая практика. Так что нас здесь очень много!

Обсудили организационные вопросы: как будут рассылаться задания, как добираться до места работы, как держать связь.

Вопрос про связь – самый острый. В ГМЦ Интернет есть, но нам доступна только бесплатная сеть, а она есть не везде. Хуже всего, что бесплатной сети нет на многих объектах и, что совсем плохо, во многих кабинах. То есть там, где больше всего нужен выход в Интернет, не поможет даже смартфон (если только у вас не Мегафон), так как другие операторы там не ловятся. В некоторых гостиницах тоже есть проблемы с Интернетом. Вообще-то я привезла с собой модем Мегафона, но отсутствие нормального вай-фая расстраивает. Всем переводчикам выдали местные симки, поэтому хотя бы решен вопрос с телефонной связью.

К сожалению, мне и моему коллеге Сергею Яковлеву пришлось уйти с брифинга пораньше – у нас была очередная пресс-конференция, поэтому нас нет на общей фотографии, но что делать. Работа прежде всего.

А закончился наш рабочий день в 12 ночи в Айсберге, на фигурном катании. Когда я узнала, что нас посылают на пресс-конференцию на короткую пар и мужчин в командных соревнованиях, то чуть не подпрыгнула до потолка! Фигурное катание я люблю с детства, смотрю все соревнования уже много-много лет (не будем уточнять сколько ). Конечно же, я все про него знаю! Но все равно: нужно быстренько повторить все крюки и выкрюки, выбросы и подкрутки, и вперед! К сожалению, мы пришли, когда Плющенко уже откатался. Вокруг здания уже ходили возбужденные журналисты и обсуждали его прокат. Ничего, я уже открыла форум ФСО, я уже знаю, какие элементы и как он сделал, а сам прокат успею посмотреть до пресски по Интернету. Зато мы сумели сесть на местах для прессы и посмотреть пары. Как же здорово смотреть фигурное катание вживую! Какие красивые канадцы, какие техничные китайцы! Вот уже и наша разминка. Королевишна Волоссожар и офицер Траньков. На разминке они просто захватили каток, едут размашисто, красиво. Трибуны неистовствуют. Но переводческая судьба привела нас на этот каток, она же нас и уводит. Пресс-конференция начинается через 15 минут, мы должны быть в кабинах, поэтому и мы (английская кабина), и наши японские и китайские коллеги спускаемся в зал для пресс-конференций. Там, конечно же, пока только волонтеры. Но вот появляются первые зрители. Это же Тесса Виртью и Скотт Мойр! Я хватаю переводческий блокнот и бегу за автографом (хорошо, что я не знала, что, оказывается, нам это строго запрещено :)). Какие же они замечательные! Более того, поскольку канадская пара на конференцию не пришла, отдуваться за товарищей пришлось им. Зато пришел Плющенко. Так что день прошел не зря!

Пока я делюсь впечатлениями в контакте, приходит задание на следующий день. Нам с Сергеем уже в 7:30 нужно быть на работе. Так что скоро новый рабочий день!